Вид с моста
Кривое зеркало порога,
неугомонный шум реки
и башня наподобье рога
или протянутой руки...
Что знают кипарисы эти,
застывшие над пеной вод,
о том, как зря на белом свете
за годом умирает год?
Как предают тебя недели?
Как дни-филёры мельтешат?
Как дышат рифмы еле-еле?
Как отрезвления ушат
вдруг опрокидывает строчка
на стих, казавшийся твоим,
и там жестоко ставит точку,
где места было нам двоим...
Эпитафия
Не знай меня, потомок милый,
не знай меня!
Не отверзай моей могилы
в сиянье дня!
Не тронь рассыпанные кости,
не щупай прах -
одно лишь тело на погосте,
а жизнь в стихах.
Перелистай их, скуки ради...
перелистай!
И брошюрованной тетради
потрогай край.
Его илсты сухи как листья,
как нож остры -
я этим срезом душу чистил
и жег костры.
Какой-то силою, не знаю,
но был я жив.
Стоял в огне, ходил по краю
и тайных нив
растил и пестовал колосья
назло судьбе.
Всё, что случайно удалось, я
дарю тебе.
Не тронь рассыпанные кости,
не щупай прах!
Одно лишь тело на погосте,
а жизнь в стихах!
Не отверзай моей могилы
в сиянье дня...
не знай меня, потомок милый,
не знай
меня.
|
