Кастинги на сериалы, съёмки фильмов и сериалов. Пробы в кино. кастинг, ТВ, съемки, шоу-бизнеса, кандидаты, портфолио, кино, сериалы, кинопробы Актёры и актрисы. Кастинг ТВ

Последний терафим

Вениамин Новик

St Petersburg

“Царь Вавилонский  вопрошает терафимов”
Книга пророка Иезекииля, 21,21.

“Ибо терафимы говорят пустое…”
Книга пророка Захарии, 10,2.

Маркс – настоящий демон Нового времени, его, так сказать, антихрист под видом благодетеля.
Это демон уже не от традиционной религии, потерявшей политическую энергетику в 19в., а от науки, а точнее говоря, от лженауки. А ещё точнее – от безмерной гордости, сделавшей его ненавистником рода человеческого. Нет пока писателя, который бы адекватно изобразил его богатую натуру. Цель Маркса проста – загнать в могилу весь мир, показать ему его место. Понимал ли он сам свою главную цель? Думается, судя по его сатанинским стихам, что все-таки понимал. Но злой идеей в чистом виде весь мир трудно увлечь. Лучше для приманки запустить “науку” и какую-нибудь добрую идейку, например, вечно живую идею «социальной справедливости». Простоватое человечество наверняка клюнет. И… клюнуло! Но лекарство оказалось намного хуже болезни. Тем, кто думает, что это чрезмерная демонизация Маркса, полезно посмотреть его стихи, переписку Маркса со своим отцом, который задается простым вопросом: “как ты можешь заботиться о благе человечества, если ты его глубоко презираешь”?

Самым важным нервом марксизма, его движущей пружиной является отнюдь не “здоровый” антиклерикализм (долой попов-обманщиков) и даже не экономизм, а богоборчество – страшная идеология, подрывающая самые основы мироздания, его иерархическую структуру. Марксизм так и не разрешил главное свое противоречие: между свободой “спонтанно порожденного материей человека” и детерминизмом самой материи. Умом марксисты понимали, что от свободы нельзя отказываться, но она никак не выводилась из материалистического и исторического детерминизма. В ход пускалась диалектика (по сути дела - старая софистика) – искусство подмен и эклектического смешения всего со всем, превращения любого концепта в свою противоположность. Например, можно доказать, что добро это - зло и наоборот, т.к. все зависит от конкретной исторической ситуации. Конкретное приложение общих истин определяют новые посвященные, постигшие закономерности исторического развития.

В экономической сфере марксизм, как известно, потерпел полное поражение (производительность труда при так называемом социализме была смехотворно низкой), дав все-таки некоторый положительный остаток в виде социал-демократии (по принципу: нет худа без добра).

Политические результаты марксизма-большевизма были чудовищны. Коммунистическая чума охватила полмира. Научно доказанное “право на бесчестье”  (ради “справедливости” конечно) оказалось очень привлекательным не только, вопреки Достоевскому, для русских.

Всегда убийство считалось грехом. Теперь необходимость уничтожения (т.е. убийства) прогрессивным пролетариатом исторически отжившего класса буржуазии  была “научно обоснована”. Тут и дарвинизм очень кстати пришелся, его легко удалось приложить к социальной сфере. Получился социал-дарвинизм, который пришелся кстати и Гитлеру и Сталину. Таково гипнотическое действие великого слова “справедливость” и другого наукообразного термина “прогресс”.  Сила гипноза была такова, что никто не удосужился в этической плоскости связать дарвинизм, который попирает все нормы справедливости, с коммунизмом, который на словах провозглашал справедливость.

Деятельность марксизма в сфере культуры оказалась не менее  “эффективной”, чем в сфере экономики и политики. Отказ от Бога, а значит от абсолютных этических ценностей, неизбежно привел марксизм, несмотря на все диалектические заклинания, к полному моральному релятивизму: разгулу волюнтаризма, а значит и субъективизма. Поэтому основная идея эпигонского неомарксизма ХХ века – тотальный, всепоглощающий релятивизм. Вслух, конечно, так никто из эпигонов не утверждал. По внутренней логике своего развития этот волюнтаризм, сам себе в этом не признаваясь, посягнул даже на своё “святое святых” – исторической и природный детерминизм (законы исторического развития). Попутно, как это всегда бывает, много интересного нашли. Но… упустили главное: что есть истина? Наука теперь должна была развиваться в том направлении, куда ей прикажут новые жрецы, хранители партийной истины.   Современный релятивизм уже утратил волевое начало, но он – один из истоков современного постмодернизма (безбрежного  субъективизма).

Неомарксизм проявился в 60-х гг, когда дехристианизированная молодежь (baby-boomers), “уставшая от диктата отцов”, от вьетнамской войны, вообще от буржуазной серьезности - охотно поддалась на провокационный лозунг «новых левых» эпохи: “make love not war!”. Молодые леваки с хиповским антуражем заигрывали с троцкизмом и маоизмом. Но инстинкт самосохранения все же сработал: сегодня они (перебесившись) - добропорядочные обыватели с круглыми счетами в банках.

Здесь, конечно, “чувствуется рука мастера”. А цель была такая же, как у российских большевиков первого призыва – подрыв самих основ человеческого существования, и, прежде всего - разрушение семьи (пропаганда свободного секса и общности жен).

На поверхностный взгляд, казалось бы: зачем было большевикам разрушать семью? Но дело в том, что семья в странах христианской культуры традиционно являлась не только «ячейкой общества», но и «домашней (малой) церковью». Семейная терминология широко представлена в Библии: Всемогущий представлен в образе «Бога-Отца, рождающего Бога-Сына». Атеизм требовал разрушения этой патерналистской модели, спонтанно порождающей религиозность, начиная с уважения к старшим. Тупой прагматизм уничтожил уважение к старшим, которые стали пониматься как бесполезное старьё. Семья потеряла всякий духовный смысл. Советский псевдоаскетизм (сатана, как известно, тоже аскет) осуждал прелюбодейство, советские жены жаловались на своих мужей-изменников в партийные органы, но это не заполняло пустое место, оставшееся от патриархальной семьи. Партнерская семья (на равных) так и не возникла, т.к. вместе с семьей большевизм отменил и женщину как таковую. Она рассматривалась или как “свой парень” или как слабый мужик. При ней матерились, с ней пили, а на дорожных работах ей давался ломик поменьше. Соответственно, женщина становилась мужеобразной.

В основе любого авторитета, особенно отца и матери,  дающих жизнь, всегда лежит доверие, вера, т.е. религиозное начало. Но большевики, разрушив патриархальную семью, так и не смогли создать образ новой семьи. (Здесь, как известно, на одних только инстинктах размножения далеко не уедешь). Что такое советская семья – хорошо известно. Это - пролетарская семья (дальнейшее развитие «случайного семейства» (по Достоевскому)), в которой от пьянства, матерщины, драк и убийств кухонными ножами и вилками погибла не одна сотня тысяч женщин, и на порядок меньше мужчин. Мужчины гибли, в основном, от пьянства и общего оскотинивания. О да, далеко не все, но очень многие (оговорка для любителей точных выражений).

Сегодня борьба с традиционной семьей идет через непропорционально большое внимание к правам геев и пропаганду свободного секса (это основная тема всей эстрады). Атеизм так же «оправдал» аборты. Ведь убивается не человек, а какой-то моллюск, которому ещё только предстоит стать (эволюционировать) человеком.

Носитель смешанных кровей и мировоззрений (отец – верующий, мать - атеистка) Ленин – это явный террорист-зомби, пробужденный и вызванный из политического небытия не столько теоретически Марксом, сколько практически Парвусом (Израилем Лазаревичем Гельфандом), который своим спокойным бычье-наглым взглядом опытного игрока, авантюриста и торгаша точно определил пассионарные способности Ульянова, который явно засиделся в Швейцарии. Он, видимо, так часто делал, оценивая своих потенциальных партнеров по бизнесу, и очень редко ошибался, что и позволило ему, несмотря на революционную деятельность, сколотить приличное состояние. Именно ему принадлежала идея свалить Россию, находящуюся в состоянии войны с Германией, организовав большую смуту изнутри.  “Это именно тот, кто нам нужен”, - сказал он, указав на Ленина, германскому правительству. Парвус организовал руками левых эсеров (Я.Блюмкина) убийство германского посла Мирбаха, пытавшегося контролировать использование немецких денег в России. Новым послом был назначен друг Парвуса граф Брокдорфф-Рантцау. Не исключено, что именно Парвус (разойдясь с Лениным) организовал (посредством Ф.Каплан) на него покушение. Чтобы не ворошить старые дела, её быстренько расстреляли.

Ленин - злой неудачный мутант-пассионарий, с явными признаками садизма и некрофилии (достаточно посмотреть его директивы по поводу расстрелов заложников, в том числе и детей). Как медиум черных сил, как марионетка Парвуса, Ленин и сам толком не понимал свою задачу, отсюда его периодические колебания и сомнения. Свою ненависть к России он принимал за ясность сознания. Философски Ленин убог и очень поверхностен (типичный ход его мысли: “какая истина нам нужна?”). Но по характеру – драчун-задира со звериным нюхом и чувством момента, когда нужно нанести противнику смертельный удар в его слабое место (именно это в нём учуял Парвус, подлинный режиссер Октябрьского переворота). Концовка Ленина, маразматическое вырождение этого симулякра, очень символичны. До сих пор его болезни озвучиваются не иначе как очень дозированно и “под сурдинку”. Смерть симулякра всегда загадочна, как и смерть его творца.  Оба умерли в один 1924г. Парвус – после Ленина. Феноменология, как известно, не всегда совпадает с онтологией. Вероятно, Парвуса (который “слишком много знал”) убили по приказу Сталина. Его архив перевезли в Москву. Он до сих пор не рассекречен.

Лев Бронштейн (партийная кличка: Троцкий) – это пассионарный эпигон марксизма, яркий оратор, кучерявый «демон революции» - намного яснее понимал свою задачу. По характеру – “критически мыслящий”. Ещё в школе доставлял своими замечаниями много хлопот учителям. В отличие от Ленина, всегда был уверен, не знал колебаний и жалости в своем неукротимом стремлении уничтожить Россию, “задрать ей подол”, превратить все её население в скопище, по его же выражению, «белых рабов». Эти планы выходили далеко за месть часовщика, живущего в черте оседлости. Мировая революция – вот богоборческий план “всклокоченного эрудита”.  Обладал звучным голосом и красноречием.

Джугашвили (кличка: Сталин) – это новый Навуходоносор, пришедший с Ближнего Востока, устроивший 70-летний новый вавилонский плен (в основном, по месту жительства и в “местах не столь отдаленных”), разрушивший, как и подобает завоевателю, главный храм Москвы – Третьего Рима – храм Христа Спасителя.

У Маркса нет ни слова о “вождях” и “генсеках”, но по духовным законам они “вылезали” при приложении ложной теории к практике. Возникла псевдорелигия, пародийно воспроизводящая библейский мессианизм и даже… причастие. Объявляется новый богоизбранный народ – пролетариат. Вместо тела и крови Христовых теперь предлагалось объединяться вокруг… бутылки водки. Глубоко не случайно каждый вождь, при монополии государства на водку, хотел, чтобы причащались именно ему. Отсюда "рыковка", "брежневка", "андроповка", и даже… “путинка”. Кто с нами не пьёт, т.е. не причащается, тот – “не наш”.

Есть и более древний слой в этом сатанинском мироощущении, для обозначения которого термины “большевизм” и “коммунизм” являются лишь поверхностно маркировочными. В древней бытовой магии встречается сюжет идола-оракула в виде человеческой фигуры – терафима. Отголосок этого сюжета имеется и в Библии (Суд.17,5; 18,14; 18,17; 18,18; 18,20; 4Царств 23,24; Иез.21,21; Ос. 3,4; Зах. 10,2).  В Мишне (36 гл., проверить!), наиболее древней части Талмуда, говорится даже о процессе изготовления терафима. Терафим приготовлялся из головы человека-первенца мужского рода. Под язык вставляли золотую дощечку с выгравированными на ней магическими словами. При определенных условиях эта голова изрекала пророчества (Еврейская Энциклопедия, Т.14, М., 1991, С.809).  Понимали ли большевики сами, что делали, когда помещали некое подобие “вечно живого” терафима в некое подобие древневавилонского зиккурата – мавзолей, который по своей конструкции не имеет ничего общего с архитектурной традицией России? Вроде бы их материалистическое мировоззрение должно было противоречить всяческой магии. Вероятнее всего, что в их сознании воспроизвелись архетипы языческо-магического сознания. Вряд ли голова Ленина что-то действительно вещала “кремлевским мудрецам”. Вероятнее всего, что “последний терафим” молчал, т.к. был неправильно приготовлен. Но можно представить как они в трудные минуты приходили по ночам к мумии за помощью.  Так кастрированный кот продолжает поглядывать в сторону кошки. Так самооскопившиеся в религиозном смысле большевики продолжали тянуться к религиозным символам. Сегодня марксизм перешел на “сетевой уровень” - существует на Западе в диктаторской форме левой политкорректности: кто против геев – тот фашист, кто против открытия мечети – тот экстремист и ксенофоб. Вообще говоря, существует давняя скрытая симпатия леваков к исламу и вообще к “бедным”.

Коммунистический монстр (новая вавилонская башня) в целом рухнул, хотя ещё жив в Китае, Северной Корее и на Кубе, где он, вероятнее всего, тоже пойдет на убыль. Совсем другой “крот истории” по кличке “сникерс” тихо делает своё дело, неустанно подкапывая пассионарно-революционные глыбы истории. Сегодня на Западе уже никто не хочет умирать за идею (в Ираке гибнут контрактники). Очень вероятно, что упомянутый крот лишит пассионарности и ислам. На смену всем “измам” идет самый последний  “изм” – консьюмеризм (потребительство), которое угрожает высосать все соки из современной цивилизации и физически ее уничтожить, полностью истощив ресурсы планеты Земля и необратимо нарушив ее экологию. Но населению, привыкшему к острым ощущениям от идеологического кнута начальства, экология кажется чем-то пресным. В Думе это тема для дам и военных отставников. Обозленное обнищавшее большинство населения рано или поздно уничтожит “золотой миллиард”.

Важно отметить, что коммунистический монстр рухнул сам, так и оставшись непобежденным. В чем живучесть марксизма? Философски марксизм (как банальный редукционизм к одномерному производственно-экономическому человеку) несостоятелен, но он пробудил интерес к социологии, задел какой-то важный нерв человечества. Марксизм зацепил человечество своим экзистенциализмом, обостренным восприятием социальных реалий. От него теперь так же трудно отвязаться, как от вредной привычки, ведь он играет на понижение, что всегда способствовало популяризации.  Не случайно также, что все марксисты, не будучи биологами, так резво уцепились за новый псевдонаучный миф дарвинистского эволюционизма. Это тоже редукция человека к биологии. Это, так сказать, методология марксизма, приложенная к биологии.  Ну как же, от борьбы видов – к борьбе классов! Главное – это манихейская борьба на полное уничтожение противника.

Пока вся территория России покрыта десятками тысяч статуй “идолища поганого”, - ничего хорошего в ней не будет. Существует связь между внешним и внутренним. Пора понять, что символы и слова что-то значат. Пока вся страна сидит в чернухе матерщины – ничего путного в стране не будет. Именно при большевиках матерщина зазвучала в полный голос по всем городам и весям России. В свинско-сатанинской обстановке победившего легиона (Мк. 5,9) и люди мутируют соответственно в сторону свинства и хамства. Не по этой ли причине вся Россия сегодня напоминает сплошную полупомойку на радость бесам?

В Германии провели денацификацию, в России необходимо произвести декоммунизацию. Это очевидно. Но некому её произвести. Мутанты, родившиеся “на зоне”, к этому не способны, т.к., в отличие от немцев, не способны ни к какому покаянию. 

Сегодня оказывается, что современной пресноватой философской санитарии (концепции толерантности и прав человека) против этого пассионарного “призрака” недостаточно. Вампир оживает вновь и вновь, переходит на сетевой уровень множества мелких бесов. Здесь, похоже, нужен крепкий осиновый кол. Но… нет этого кола. Западное христианство безвозвратно себя “скомпрометировало” инквизицией, крестовыми походами и религиозными войнами.  “Свободно-мыслящие гуманисты” до сих пор попрекают церковь крестовыми походами, хотя это были обычные освободительные войны. А восточное христианство – сервильностью перед властями и рабской психологией. Безрелигиозный гуманизм со своими манифестами подслеповат по определению, не ведает всей глубины зла.

Коммунизму же “простили” сотни миллионов жертв (см. “Черную книгу коммунизма”). Сегодня крестовые походы и инквизиция (в условиях римского права) кажутся детской шалостью по сравнению с преступлениями коммунизма (в любом исчислении), поправшего все нормы поведения. По общей сумме и масштабам преступлений коммунизм намного превосходит национал-социализм, но термин “коммунист” так и не стал ругательным, как например  “фашист”. Такова сила даже небольшого добра, демагогически перемешанного с тотальным злом. Хорошо известно, что никакие цифры и факты многих ни в чем не убеждают. Они кажутся абстракцией. Такова иррациональность человеческой природы, таковы семиотические законы социальной психологии. Не случаен интерес в наше время к психологическим законам восприятия, к философской герменевтике и лингвистике. Следует считаться как с заклинательной силой слов, так и с их лукавой наукообразной простотой и мнимой доказательностью, на которую купился не один незаурядный ум.